Гном Хёрбе- 2: Гном Хёрбе и леший 28

Сказка О. Пройслера

28. Трещали балки

   А Цвоттелю снился роскошный обед. От удовольствия он захрапел. Храп его все усиливался. Чем вкуснее был обед во сне, тем сильнее храпел леший. В доме стоял невообразимый шум! Стол и стулья подпрыгивали, посуда на полках позвякивала. Все, что могло дребезжать, греметь и грохотать, дребезжало, гремело и грохотало.

   Хёрбе в страхе откинул одеяло и вскочил. А-а! Да ведь это Цвоттель! Гном хотел было снова улечься спать, поглубже надвинув шляпу, и вдруг прислушался. Не дом ли рушится? Балки потрескивали при каждом вдохе и выдохе лешего. Хворост на крыше шуршал и шевелился. Хёрбе услышал, как что-то снаружи трещит, хрустит и раскалывается, будто ореховая скорлупа.

   И тут Хёрбе понял, что означает этот наружный хруст. Своим храпом Цвоттель добился того, чего не смог сделать Хёрбе ни киркой, ни ледорубом. В ледяном панцире, сковавшем их дом, появились трещины, потом щелки и щели, потом целые расщелины. И вдруг ледяная стенка развалилась на тысячу кусочков.

— Клянусь моей большой шляпой, — изумился Хёрбе, — мы спасены!

  Он ринулся к двери. Цвоттель еще пару раз богатырски всхрапнул, оглушительно присвистнул: пф-ф-фу! И повернулся носом к стене. Роскошный обед во сне подошел к концу. В комнате стало тихо, как прежде.

  Когда Хёрбе распахнул дверь, он увидел лишь остатки ледяной стены, маленькие и большие осколки.

— Молодец, Цвоттель! — воскликнул он. — Остальное я доделаю мигом!

  Хёрбе схватил кирку и лопату и принялся за дело. Он раскалывал большие куски и убирал их с дороги. Теперь это не составляло особого труда. Сквозь треснувшую льдину просвечивало солнышко. Его сверкающие блики слепили глаза. Отблески солнца пламенели. Алый свет лился сквозь ледяной заслон прямо в комнату.

«Странно, — подумал Хёрбе, — солнечный свет похож на пламя».

Продолжение следует